Иван Мартынович Ладушкин - командир роты 2-й отдельной гвардейской танковой бригады 31-й армии 3-го Белорусского фронта, гвардии лейтенант. Родился 22 октября 1922 года в селе Корчино Мамонтовского района Алтайского края в семье крестьянина. Мартын Алексеевич рассказывал о своем сыне Иване: он учился в Корчинской семилетней школе, учился прилежно, а в свободное от уроков время охотно помогал родителям. Играл с братьями и сестренкой, поливал кусты смородины и крыжовника, которые росли под окнами дома. Потом он раздобыл где-то две маленькие яблони, посадил их в садике и ухаживал за ними с редким терпением.
"В детстве, - рассказывал Мартын Алексеевич, - Ваня любил книги и кинофильмы о героях гражданской войны. Помню, попала к нему книга "Разгром". Он дня за два прочитал ее сам, потом к нему начали собираться ребята, вместе ее читали и перечитывали. Забавно было смотреть, с каким увлечением они это делали, как блестели их глазенки. Спустя несколько дней смотрю - на улице целые баталии разворачиваются. Оказывается, ребята разыгрывают бои, какие в книжке описаны. Провинившихся в беляков определяли. Дело порой доходило до потасовок. Ваня нередко возвращался домой с разбитым носом, с синяками, но никогда даже вида не подавал, что попал в серьезную переделку. А после того, как в селе показали кинокартину "Чапаев", ребята совсем потеряли покой. У них появились пулеметы и винтовки. Правда, не настоящие, а выточенные из дерева. Но зато разведку организовывали по всем правилам. Атаки осуществляли с такой стремительностью, что дух захватывало. Среди них были Чапаевы, Клычковы, Петьки и даже Анки-пулеметчицы. При этом Чапаевым мог быть только самый смелый, самый решительный. И непременно тот, кто мог переплыть нашу речку. "Бой" всегда заканчивался тем, что "Чапаев" бросался в речку, плыл с поднятой рукой к противоположному берегу. А за ним Петька… В отличие от кинофильма, ребячий "Чапаев" не тонул, переплывал реку. В пятом классе Ваня начал увлекаться техникой. В селе появилась первая колхозная автомашина. Ребятишки, а вместе с ними, разумеется, и Ваня бегали вслед за ней так, что только голые пятки сверкали. Как только машина останавливалась, ребятишки облепляли ее, как пчелы свой улей. Поднимет шофер капот, и они тут как тут. Шофер - под машину, и они туда же. Ваня был любознателен. Шофер не раз говорил мне, что отбоя от Ивана нет, очень дотошный мальчишка. Такие "жалобы" мне, отцу, приятно было слушать. А потом смотрю, Ванюшка пилит фанеру, которую я берег для других целей. "Зачем ты взял?" - спрашиваю. "Автомобиль мастерить думаю". Жалко было фанеры, нужна она мне была позарез. К тому же не верилось, что у него что-нибудь получится. Думаю, только намучается и материал даром переведет. Но потом, поразмыслив, я не стал ругать сына: пусть мастерит, в жизни все пригодится, тем более к технике тяготение имеет, а дело к тому шло, что техника все больше и больше в деревню проникала. Несколько недель Ванюша трудился в маленьком сарайчике. Инструмент мой немудреный - рубанок, стамеску, пилу - так затупил, что в руки взять нельзя. Думал, охладеет, чем-нибудь другим увлечется. Не тут-то было. Продолжает мастерить, изобретать. Смотрю, автомобильный кузов вырисовывается, колеса приделал, кабину соорудил, даже руль пристроил. А вместо мотора поставил большую катушку, на нее резиновую ленту, вырезанную из автомобильной камеры, накрутил. Вращает рукоятку, резина накручивается, а потом отпускает, катушка раскручивается и заднюю ось с колесами вращает. "Автомобиль" мчится по дороге - пыль столбом. А Ванюша сияет.
Некоторое время спустя вызывают Ванюшку в район, на слет юных автомоделистов. Оказалось, многие мальчишки мастерили модели. Но Ванина "машина" получила первую премию в районе. Потом Ваня увлекся авиамоделизмом. Но самолеты мастерил уже не дома, а в школьном кружке. Там у них была своя мастерская, инструмент, необходимый материал. Вместе с моим сыном в кружке занимался Ваня Щербаков. Подготовив уроки, они спешили в свою заветную мастерскую. Здесь вместе читали, выпиливали, клеили крылья, фюзеляжи, старались друг перед другом - чья модель будет лучше, красивее, выносливее. Друзья были неразлучны, хотя характеры у них были разными. Наш был веселым, общительным, любил пошалить, спеть, потанцевать. А его тезка отличался недетской серьезностью, некоторой замкнутостью. Только с Ваней он готов был говорить часами, шутить баз умолку. Дружба их сохранилась и во время войны.
Служили на разных фронтах, а переписывались беспрерывно. Иван Демьянович Щербаков не раз отличался в боях, заслужил высокие правительственные награды. В 1937 году Иван Ладушкин закончил семилетнюю школу. Вместе с семьей переехал в Алма-Ату. Тяжело было расставаться с друзьями, с привольными алтайскими степями. Но постепенно красивый город, величественные горы входили в его юношеское сердце, как родные. Особенно полюбились ему сады, поднимавшиеся по склонам гор. Пожалуй, это и определило его стремление стать садоводом. Иван поступил на подготовительные курсы в Алма-Атинский сельскохозяйственный институт, закончил их в 1941 году и стал студентом. Но учиться в институте не пришлось - началась война.
Ивану исполнилось 19 лет, его сверстники уходили в армию. А Ладушкина не брали - врачи обнаружили, что он в детстве болел ревматизмом, остались и давали себя знать последствия болезни. Но Иван считал себя вполне здоровым, написал три заявления в военкомат с просьбой направить его на фронт добровольцем. 12 июля Иван Ладушкин возвратился из военкомата сияющим - его направляли в город Балашов, в авиационное училище. Правда, его несколько огорчало, что направляют не на фронт. Но все-таки он едет в авиационное училище, станет летчиком, в воздушных боях наверстает то, что упустит за время учебы. Ладушкин сильно переживал, когда в училище узнал, что после учебы будет не летчиком, а авиатехником. Умом он понимал, что без техника самолет не сможет подняться в воздух, а сердце не хотело мириться с этим. Одно дело - готовить самолет к полету, а совсем другое - самому взмыть ввысь, ринуться в бой против вражеских стервятников.
В училище изучали устройство самолета. Это нужно было и летчику, и технику. Ладушкин вначале не терял надежды перейти в летное училище. Но потом, убедившись, что это невозможно, смирился. В начале 1942 года часть курсантов училища направляли на фронт, правда, не техниками, а только младшими авиаспециалистами. Ладушкин добивался, чтобы его включили в эту команду, хотя преподаватели убеждали, что через полгода из него выйдет хороший авиационный техник. Ладушкин был непреклонен. Несколько месяцев он работал на фронтовом аэродроме, готовил самолеты к боевым полетам. Трудился день и ночь, но не был удовлетворен: все летчики, танкисты, артиллеристы, стрелки бьют врага, участвуют в смертельных схватках с фашистами, а он, Ладушкин, молодой крепкий парень, находится, как ни говори, в тылу, не на переднем крае.
В августе 1943 года Ладушкин окончил Тамбовское военное танковое училище. Воевал в Беларуси. Командовал танковым экипажем, потом взводом. Освобождал Минск, Молодечно, города Прибалтики. Тяжело ранен. После лечения в госпитале получил назначение во 2-ю отдельную гвардейскую танковую бригаду на должность командира танковой роты. Кадровики, как известно, народ дотошный, любопытный в какой-то степени. Вот и этот капитан не удержался, спросил, о чем Ладушкина много раз уже спрашивали: Что ж это вы, товарищ лейтенант, авиацию на танковые части решили променять? - Какая там авиация! - отмахнулся Ладушкин. - Одно только слово. Училище-то, оказалось, не летчиков, а авиатехников готовило. - Кому-то нужно и это делать. - Знаю. Только такая работа не по мне. Вот поэтому, как вы сказали, и променял. На танке врага, можно сказать, в лицо видишь... - Все это хорошо, - сказал капитан. - Только придется вам пока побыть в резерве. - Как в резерве? - оторопел Ладушкин, никак не ожидавший такого поворота после доверительного разговора. - Да вы не волнуйтесь... Видите ли, у вас назначение на должность командира роты, а все подразделения сейчас укомплектованы полностью. Сами знаете, части готовятся к предстоящим боям. Если бы чуть пораньше... Да вам после госпиталя даже полезно будет отдохнуть недельку-другую. Ладушкин, сдерживая себя, чтоб не сказать дерзость, побледнел. - Я не настаиваю на командире роты. Дайте взвод. Или командиром танка. - Поймите, командный состав полностью укомплектован. - Хорошо, тогда я готов пойти просто наводчиком или заряжающим. Ну, знаете, если мы так будем раскидываться командными кадрами, нас за это по головке не погладят. Потерпите немного..."
Ладушкин не мог терпеть и часа. Он из госпиталя, можно сказать, сбежал, а тут, на фронте, в нем сейчас, видите ли, не нуждаются. Вообще-то он понимал, что перед наступлением часть действительно может быть укомплектована полностью, но ждать, пока начнется наступление, пока кто-то выбудет из строя - это было выше его сил. И Ладушкин пошел к командиру бригады. - В штабе вам все верно сказали, - подтвердил комбриг. - Подождите до завтрашнего утра, что-нибудь, возможно, и придумаем. На войне чего только не бывает. Так и тут - в одном из танковых батальонов ночью неожиданно заболел командир танкового взвода. Утром комбриг приказал вызвать Ладушкина... Получив назначение, Ладушкин, радостный, весь светящийся, столкнулся с неизвестным ему майором, спросил, как разыскать часть. Майор оказался командиром того самого батальона, куда направлялся Ладушкин. Впоследствии майор Устинов вспоминал: "В первых же боях, при прорыве вражеской обороны в Восточной Пруссии в январе 1945 года, Ладушкин отличился как волевой командир. (Только в одном бою, ворвавшись со своими танкистами в один из многочисленных укрепленных фольварков - Берзбрюкен, он разгромил большую группу немецких солдат и офицеров, уничтожив при этом шесть зенитных орудий, свыше 60 гитлеровцев)". Мужеством, отличным знанием своего дела, личным примером в бою и умением организовать выполнение поставленных задач он очень быстро завоевал прочный авторитет в батальоне. 14 января был ранен командир роты, и лейтенанту Ладушкину было приказано принять командование ротой. С этой задачей он блестяще справился, умело нанося врагу внезапные сокрушительные удары, взламывая его мощную оборону.
За отвагу и мужество, проявленные в этих боях, гвардии лейтенант Ладушкин был награжден орденом Отечественной войны I степени. В феврале, когда батальон Устинова вел бои на подступах к городу Кройцбург (пос. Енино Багратионовского района), рота Ладушкина отличилась вновь. Она прорвалась к окраине городка и уничтожила два самоходных орудия, двенадцать пушек и более двухсот гитлеровцев. Ивана Мартыновича ранило, но он, сделав себе перевязку и не вылезая из танка, командовал ротой до конца сражения. За этот бой Ладушкин получил второй орден Отечественной войны I степени. В марте сорок пятого командир танковой роты гвардии лейтенант Ладушкин получил приказ поддержать атакующую пехоту и овладеть опорным пунктом Дейч Тирау (ныне - поселок Иванцево Багратионовского района). На этом участке фашисты имели несколько батарей противотанковых орудий, самоходных установок, долговременные земляные и железобетонные огневые точки, местность перед ними была окутана колючей проволокой и густо заминирована.
- Работенка нас ожидает знатная, - сказал Ладушкин, весело подмигнув товарищам. - Решено рассвета не ожидать, ударить по врагу ночью. Неплохо придумано, а?.. Так что покрепче заправляйтесь, обеда ночью не привезут, - пошутил он. - А теперь смотрите сюда... - Ладушкин развернул карту. - Фашист ночью слеп, как крот, но и нам не легче. Главное, не сбиться с направления. Исходный рубеж занимать некогда, нам важна внезапность, так что двинемся с ходу. Идем колонной. Я - в центре. Начнет атаку второй взвод. Как только прорвем оборону, рассредоточиваемся... Действовать только по команде. Начнем ровно в 22.00. А пока дозаправиться горючим, проверить еще раз материальную часть и боеприпасы...
В 21.50 экипажи заняли свои места. Ладушкин проверил работу радиосвязи с экипажами, посмотрел на часы с фосфоресцирующим циферблатом и подал команду: "Вперед!" "Всю ночь не утихал бой, - вспоминал гвардии майор Устинов. - Танк, в котором находился Иван Мартынович Ладушкин, на максимальной скорости сновал по полю в разных направлениях: то выдвигался впереди атакующих, увлекая за собой остальные машины, то продвигался от танка к танку, указывая цели. Рота прорвалась к окраинам Дейч-Тирау. Десятки противотанковых и самоходных орудий противника, нацеленных в сторону наших войск, были смяты и уничтожены в эту зимнюю ночь". Рассвело. Танки, развивая успех, продолжали бой. И вдруг в машину командира роты один за другим попало два тяжелых снаряда. Танк загорелся. Лейтенант Ладушкин, видевший перед собой вражескую противотанковую батарею, не отрывал глаз от прицела, продолжал вести огонь. Он видел, как после его выстрела опрокинулось одно орудие, и тут же навел прицел на второе. Башня танка наполнилась дымом, из моторного отделения прорывались языки пламени, но командир роты вел огонь. До последнего Ладушкин оставался в горящем танке, продолжая вести огонь по замеченной им батарее противника. Раненый, обожженный, в дымящемся комбинезоне, он выскочил из танка, упал в грязь, перевернулся несколько раз, чтобы потушить тлевшую одежду. Вскочил, подбежал к соседнему танку и, как только приоткрылся башенный люк, он ухватился за скобу и одним махом очутился в башне. Оттуда он продолжал руководить боем, добивал обнаруженную батарею противника. Но тут по танкам открыли прицельный огонь тяжелые самоходные орудия. Танк, в который только что пересел гвардии лейтенант Ладушкин, вздрогнул от прямого попадания и задымил. Оставляя за собой шлейф дыма, он шел вперед. Из его пушки то и дело вырывались языки пламени - значит гвардии лейтенант жив и продолжает сражаться. Через несколько мгновений он снова в дымящейся одежде спрыгнул на землю и тут же упал, сраженный осколками разорвавшегося рядом снаряда. Это случилось 16 марта 1945 года в 5 часов утра на окраине городка Дёйч Тирау у господского двора Фройденталь (ныне военный городок пограничной заставы имени Героя Советского Союза гвардии лейтенанта И.М. Ладушкина).
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство гвардии лейтенанту Ладушкину Ивану Мартыновичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Похоронен герой в городе Людвигсорт, который с 1946 года носит его имя - город Ладушкин. В центре города, в зеленом сквере на возвышенности, установлен памятник герою. Навечно Герой Советского Союза гвардии лейтенант И.М. Ладушкин был зачислен в списки одной из воинских частей Советской (ныне Российской) Армии. По ходатайству командования 95-го пограничного Кенигсбергского ордена Ленина и Красной Звезды отряда приказом директора Федеральной пограничной службы России №407 от 26 июля 1999 года заставе "Новоселово" Калининградского регионального управления ФПС России, на территории которой отважный лейтенант-танкист и погиб в бою в марте 1945 года, присвоено имя Героя Советского Союза лейтенанта И.М. Ладушкина. На месте гибели героя - траурный обелиск, установленный воинами 95-го пограничного отряда.
