Время летать

Интересная вещь – время. Все знают, что оно есть. Все пользуются словом "время". Песни и альбомы есть замечательные с названием "Time". Даже наверняка все знают, что время, наряду с пространством, есть одна из мер движения материи. Только пространство представить себе легко – вот оно, "простирается" вокруг нас или замыкается в каких-либо границах. А время так легко в мышлении не отражается. Лишь иногда, в самых экстремальных ситуациях, время можно почувствовать почти на физическом уровне. Или в погоне успеть сделать что-либо, когда время стремительно скользит, мелким сухим песком беззвучно протекая между пальцами. Или в момент перед чем-то неотвратимым и страшным, когда время замедляется и можно разглядеть происходящее событие тягучими миллисекундными порциями. Это про такие моменты говорят, что в один миг вся прошлая жизнь пронеслась перед глазами мимо. (Кинорежиссер Джон Ву очень любит в своих фильмах использовать эффект замедленного времени. Как и Тимур Бекмамбетов.)

 

У времени есть одна интересная особенность его восприятия. По крайней мере для меня. Оно – не прямая линия, а двигающаяся вместе с вами парабола с ниспадающими ветвями, на вершине которой находитесь именно вы. И те события, которые находятся во времени рядом с вами, видны отчетливо и детально. А события более дальние, особенно из прошлого, все больше и больше сливаются между собой по мере отдаления от вас сегодняшнего. Судите сами. Вы без подглядывания в ежедневник сможете вспомнить все свои дела двухнедельной давности? Как часто вам приходится говорить самому себе или другим примерно такую фразу "Я сделал / встретил что-то то ли в этом, то ли в том году"? Не казалось ли вам, что поэты А.С. Пушкин (1799–1837) и Н.А. Некрасов (1821–1878) были друг другу современниками и должны были знать друг друга лично просто по той причине, что оба жили в одной и той же стране в одном и том же XIX веке и имели несколько общих лет жизни? Вам сильно холодно или жарко от того, что динозавры вымерли не 64, а 65 миллионов лет назад? Хотя разница во "всего лишь один" миллион лет просто чудовищна в сравнении с младенческим 5.000-летним возрастом нынешнего человечества, если считать от времени первых древнеегипетских фараонов!

 

Если описывать графическое восприятие времени еще точнее, то надо отметить, что его парабола немного наклонена, и будущее событие, удаленное настолько же, сколько и событие прошлое, всё-таки кажется поближе. По всей видимости, этот эффект связан с тем, что продолжительность нашей жизни биологически ограничена, а человек, даже самый неорганизованный, склонен свою жизнь хоть немного, но планировать. Ну и еще человек может немного прогнозировать жизнь своих детей и внуков. Дальше уже потяжелее.

 

И как раз таки во время жизни наших детей или наших внуков кончится нефть, которую и добывать-то в промышленных масштабах начали всего лишь полтора столетия назад. То есть за два–три века человечество умудрится истребить ресурс, который планета накапливала сотни миллионов лет.

 

Насколько этот факт повлияет на жизнь наших ближайших потомков? С точки зрения использования нефти как топлива для выработки электроэнергии (которая в промышленных масштабах производится тоже немногим более ста лет) у нее и сейчас есть рабочие альтернативы, которые имеют сильные шансы на успешное развитие. Соответственно, исчерпание нефтяных запасов на объемах потребления электроэнергии особо сказаться не должно. С точки зрения использования нефти как источника автомобильного и железнодорожного горючего ее в перспективе должно полностью заменить электричество, так что внуки наши тоже будут ездить на машинах и поездах, только электрических. Для судовых двигателей можно снова начать использовать уголь (его в мире осталось чуть больше, чем нефти) либо другое твердое или сжиженное топливо. Да и под парусами люди еще не разучились ходить. Для производства пластика можно перерабатывать отходы или растительные массы. В общем, без нефти человечество существовать продолжит, хотя, может быть, и не с таким комфортом и не в такой численности (ну и правильно).

 

Есть, тем не менее, один из путей применения нефти, где ее трудно будет заменить. Речь идет об авиации. Пока что в этой сфере люди придумали только один способ избавления от нефтяной зависимости – самолеты на солнечной энергии. Да только те самолеты и себя кое как в небо поднимают и едва-едва в небе удерживаются с минимальной скоростью. Сомневаюсь, что подобные аэропланы смогут перевозить пассажиров в коммерческих количествах даже в отдаленном будущем.

 

Так что конкретно у нас, наших детей и наших внуков есть уникальные шансы в сравнении с возможностями более поздних жителей Земли – летать, особенно на дальние расстояния. Так что хватить проводить отпуска в "соседней" Турции. Если летать – так на Камчатку любоваться вулканами и гейзерами, в Перу – фотографировать линии Наска с высоты птичьего полета, на Байкал – есть омуля и хариуса, в Лас-Вегас – наблюдать боксерские бои, шуметь на рок-концертах, восторгаться Гранд-Каньоном и в перерывах щекотать нервы за игровыми столами. А то, когда нефть закончится, придется в ту же Австралию плыть (чтобы посмотреть на Улуру, один из самых больших монолитов в мире, и самые длинные в мире автопоезда) на пароходе месяц-другой от ближайшего океанского порта, до которого от нас тоже добираться не близко. Да и Европу облазить не помешает. Это сейчас до нее 6–7 часов лету: ночью сел в самолет, утром вышел из самолета. А когда придется ехать на поездах-машинах, так легко сменить одну часть света на другую не получится.

 

Если пофантазировать, то можно представить, что к моменту израсходования последних запасов нефти человечество изобретет перемещение в пространстве на каком-нибудь молекулярном уровне. Но это вряд ли.

 

Попутно надо бы отметить, в какое быстрое время мы сейчас живем. В моей недавней памяти еще живы компьютерные дискеты размером 5,25 дюйма (до этого еще были восьмидюймовые, то есть двадцатисантиметровые, но я их уже не застал), а теперь для всех обыденны флэшки размером с женский ноготь и с емкостью как раньше у приличного винчестера. Я уже и не говорю про терабайтные (!) внешние накопители. Мне приходится в третий раз обновлять свою видеоколлекцию из-за смены форматов (VHS–LD–DVD–BR). Пишущие машинки, которые были в повсеместном обиходе каких-то 15 лет назад, успели стать антиквариатом. Да что там пишущие машинки – уже и матричные принтеры становятся экзотикой.

 

В этой связи поделюсь недавним наблюдением. Фотография появилась чуть менее 200 лет назад. Вместе с ней появилась возможность тиражировать изображения знаменитостей, в том числе с помощью практически одновременно освоенной полиграфии. А до этого  в течение нескольких тысяч лет люди обычно не знали своих правителей в лицо (немногочисленные живописные, графические и скульптурные портреты не в счет, они были доступны для обозрения мизерному меньшинству). Так что прежним владыкам приходилось знакомить подданных со своей внешностью большей частью путем чеканки своих же приукрашенных физиономий на монетах. А в основном им для выделения себя любимых среди прочих людей приходилось использовать такие не очень удобные в быту средства как пышная, неудобная, тяжелая, но редкая и дорогая одежда (которую не одевали, а в которую "облачались") и вычурные церемониальные процедуры, которые разыгрывались сворой придворных паразитов ("короля играет свита"). Документов же тогда не было – кто как хотел, так и себя называл. Из "нательных" средств идентификации в ходу были громоздкие перстни и им подобные причиндалы. Соответственно, багдадскому халифу было совсем просто бродить по вечернему городу, выслушивая мнения о себе: его всё равно никто не мог узнать без нарядов и челяди. Сейчас уже так просто "в народ" не окунуться. Технический прогресс изменил формы отношений между слоями населения. Хотя некоторые начальнички всё еще любят изображать из себя баев, окруженных холопами и подхалимами. Ну-ну.

 

Удачи. Когда-нибудь наши потомки будут поражаться нашей же технической отсталости. Зато, может быть, точно так же будут удивляться нашему культурному богатству. Не надо никому завидовать – ни нынешним, ни предыдущим, ни будущим поколениям. Надо правильно жить сейчас и здесь, не рассчитывая на призрачную и пустую надежду прожить жизнь еще раз по-другому.