Казахская келин скромна, робка и стыдлива. Нельзя было показывать свой истинный характер
Продолжаем разговор о традициях и обычаях наших предков, собранных в моей книге "Қарашаңырақ". Сегодня мы вновь говорим о том,
Как казахи решали неудобные вопросы
Часть II
Часть I. "Если увидишь, что жена твоя плачет без причины, обязательно врежь ей"
Были и другие отношения. Когда жен не били. Когда их, наоборот, любили. Ценили и уважали. Подарки дарили. Потому что понимали: женщина – это хранительница очага. Она отвечает за атмосферу в доме, за уют и тепло. К тому же у нее и без воспитательной воскресной плетки забот хватает. Ведь как только молодая жена переступала порог нового дома, она попадала в новую семейно-родственную атмосферу. В новую структуру. И в нее нужно было как-то вписываться. Найти себе достойное место. А там, в этой структуре, существовала строгая иерархия.
Президентом был отец, в данном случае – свекор. Его называли отағасы – "старший огня". Или көке – от слова "көк" (синий). Что ассоциировало его статус с культом Неба. Премьер-министром была мать (свекровь) – отана. "Мать огня". Потом уже шли все остальные.
Трон наследовал старший сын. Для остальных он – аға. Старший брат. Никто из младших не мог обращаться к нему по имени. Нельзя было. Некрасиво. В случае, если отец умирал, его место ответственного за всю семью занимал именно он.
Особое место отводилось самому младшему – кенже. Ему по традиции доставался қара шаңырақ – родительский дом со всем хозяйством. И обычно именно младший оставался с родителями до конца их дней. В каком-то смысле это было даже выгодно, потому что кенже всегда "был в доле". Ни один той, ни один забой скота не обходился без учета его интересов. Потому что сыбаға – так называлась доля – всегда отвозилась в дом родителей. А смысл того, что младший оставался со стариками, был еще и в том, что всем старшим родители успевали как-то помочь: кого-то женили, кого-то замуж выдавали. Пристраивали. А на младшего сил и времени могло не хватить.
Согласно такой внутрисемейной установке положение невестки было непростым, поскольку у нее было много обязательств.
Во-первых, она должна была всем нравиться. А это, согласитесь, нелегко. Вот вы, например, можете сказать, что нравитесь всем своим родственникам? Я лично сомневаюсь. А если нравитесь, то, они, скорее всего, живут очень далеко и вы их видите раз в сто лет. Как и они вас. Поэтому и вы им очень нравитесь, и они вам.
Во-вторых, невестка первое время жила под серьезным психологическим давлением. Она оказывалась в фокусе всеобщего внимания. Причем внимание было критически-оценочным.
Конечно, учитывались ее происхождение, размер приданого, положение родителей и всей ее родни, но… Это налагало еще и дополнительную ответственность. Надо было оправдывать ожидания. Для этого существовал ряд предписаний.
Келін (невестка) должна была вставать по утрам первой и проветривать помещение, то есть открывать түндік – окошечко в потолке юрты. Если она проспала и түндік открыл кто-то другой, то это был серьезный косяк.
После того как түндік открыт, келін должна была начать активное "шуршание" по дому. То есть стирать, подметать, мыть, чистить, убирать и готовить. Причем делать она должна была все это в бодром расположении духа. Двигаться изящно и грациозно. Петь при этом не возбранялось. Но очень тихим мелодичным голосом. Не баритоном. Избегать залихватских припевов. И желательно песни народных композиторов. Ни в коем случае нельзя было петь песни кайратнуртаса, группы "аллдавай", "найнтиуан" и т. д. А за песни из репертуара нюши или аллегровой муж имел право подать на развод и вернуть "певичку" родителям. Приданое при этом не возвращалось.
Одним словом, все надлежало делать соответственно правилам. Даже стирать надо было по инструкции. Согласно такой инструкции, в первую очередь стиралась одежда президента, то есть свекра. Потом уже свекрови, деверей, неженатых братьев мужа, самого мужа, потом всех остальных и только в самом конце – свои вещи.
Стирку надо было начинать с правого рукава. Потом уже приступать к левому и далее согласно правилам.
Вечером следовало почистить всем обувь. Опять же в той же последовательности. Чтобы не возникало путаницы, невестка должна была днем внимательно проследить и запомнить, кто в какой обуви ходит.
Помимо всего прочего, невестка должна была обладать высоким художественным вкусом. Приветствовалось, если она оказывалась умелой рукодельницей и могла украсить внутреннее убранство юрты изделиями собственного производства: коврики, полотенца, текеметы, корпешки, сумочки, слоники, собачки...
Помимо всего прочего, невестка должна была обладать навыками диверсанта. То есть неожиданно исчезать и внезапно появляться. Исчезать она должна была, когда в дом заходили незнакомые мужчины. И появляться, когда мужики наговорились и хотят перекусить. В этот момент ей нужно было чуть приоткрыть дверь, просунуть голову и приятным голосом спросить: "Не угодно ли господам откушать?" Если господа выражали согласие, то она должна была полить всем воду на руки и подать полотенце.
Наливать чай она должна была, сидя к гостям полубоком. Нельзя было сидеть врастопырку и пялиться. Вообще нельзя было смотреть в сторону мужчин. Допускались только случайные взгляды, да и те мельком.
Да! Чуть не забыл. Нельзя было громко смеяться, даже если кто-то из гостей рассказал забавный анекдот. Можно было слегка хихикнуть, но при этом прикрыть рот уголком платка. И вообще следовало все время держать платок наготове, чтобы успеть спрятаться за ним в случае чего. Даже если ты находишься внутри юрты одна и что-то там шьешь - и тут снаружи вдруг кто-то неожиданно заявился… В таком случае невестка должна была вскочить, прикрыться платком, отвернуться и поклониться. То есть поздороваться. И исчезнуть. Опять же не бежать со всех ног на выход с криками, а грациозно выйти. Спиной вперед. Потому что нельзя было показывать гостям… тыл. То есть нельзя было уходить лицом к двери и спиной к гостю.
В течение дня невестке нужно было подмести двор, натаскать воды, надраить самовар, собрать по округе кизяк, поулыбаться соседям, развести огонь, намесить теста, наделать баурсаков, заквасить айран, приготовить кумыс, напоить, подоить, запереть скот…
Если же невестка все-таки провинилась… К примеру, подала пиалу левой рукой и забыла подержаться за локоточек, то умная свекровь не обязательно накидывалась на нее сразу. Она поворачивалась к своей дочери и начинала распекать ее. Об этой старинной традиции говорит пословица: "Қызым, саған айтам, келінім, сен тыңда" – "Выговариваю тебе, доча, поскольку я могу к тебе обращаться напрямую, хотя на самом-то деле стоит прислушаться той непутевой, что сидит среди нас и до сих пор не научилась как следует наливать чай!"
Спать невестка ложилась позже всех. Это тоже входило в перечень ее обязательств. Даже если упахалась по дому, ноги не держат, руки трясутся, а свекор мучается бессонницей и гуляет, насвистывая, по двору. Все равно надо было дождаться, пока он – старый пень! – не ляжет, и все время улыбаться, как Жанна Д’Арк, мимо которой носят сухой хворост для ее же костра.
И еще нельзя было перечить никому. Особенно свекрови. Вообще нельзя было ругаться ни с кем. Спорить, доказывать. Нельзя было без спросу переключать каналы телевизора, даже если там идет "Великолепный Сулейман" или буйствует малахов. Короче, нельзя было показывать свой истинный характер. Надо было все время упорно доказывать, что ты скромна, робка, застенчива и стыдлива. Что ты со всем согласна и тебе все нравится. Что эта жизнь именно та, о которой ты мечтала всегда. И так изо дня в день.
Только в таком случае невестку любили. И не били. Ну разве что для поддержки дружеских отношений муженек полоснет разочек плеткой. В воскресенье. Любя. А так во всем остальном - сплошные трюфеля со сгущенкой.
Продолжение следует…
