Чемпионат мира по футболу как политический прогноз
Футбол - это не совсем спорт. В нем заложена картина современного мира, какие-то знаковые ее детали. И даже промежуток между чемпионатами мира - четыре года - как в президентские или парламентские выборы, чтобы виднее были еще только назревающие перемены.
Люди постарше должны, например, помнить Англию 1966 года. Пеле в расцвете сил и таланта "ломают" чуть ли не в первой игре. Жалко, конечно, но случившееся воспринимается как данность. Такое было время: жестокая сила сильнее гения- одиночки.
В полуфинале с ФРГ нападающий советской сборной Игорь Численко, получив по ногам, бросается с кулаками на соперника - удаление. Но на родине оно вызывает уважительное одобрение: досталось-то ведь западному немцу. Такое было время: не соперники - противники.
Незадолго до Англии сборная СССР выигрывала Кубки Европы и Олимпийские игры. Четвертое место посчитали позором и с треском уволили тренера. Новые поколения к этой вершине так и не приблизились.
И, сдается, дело не только в футболе. Примерно тогда, в середине шестидесятых, "железный занавес" начинает губить державу. Нарождается новое поколение, которое не знает другой жизни, кроме той, что по эту сторону границы. Остальной мир менялся, искал новые смыслы.
Через два года после английского чемпионата студенческий Париж вспыхнет бунтом нового поколения. Хиппи, дети цветов, против унылой косности отцов-прагматиков. Война поколений: что дороже - уважение конкретной личности или абстрактность коллективного мнения? Нельзя бить Пеле по ногам, мир должен быть устроен иначе!
"Одна шестая" же с годами все больше утопала в болоте замершего времени. Кругом враги, и закрыться от них можно только собственными силами: армия, наука, образование, спорт… Все свое и по-своему. Название игры "футбол" здесь произносили так же, как и во всем мире, но постепенно тот стал превращаться во что-то, не имеющее отношения к реальности. Междусобойчик, живущий по собственным установкам: договорняки, внутриполитические расклады кому и когда быть чемпионом. Нынешний министр спорта Виталий Мутко рассказывал мне, как несколько лет назад, перед решающей игрой с Израилем, футболисты сборной твердо верили в то, что Абрамович все купил и напрягаться не стоит. Проиграли. Проиграли не в футбол, правда?
Страны не стало, а на ее обломках продолжает гнить давняя опухоль. Ни один клуб не обеспечивает прибыль, но платит запредельные оклады своим и приезжим. Можно, конечно, самим признать отечественного вратаря лучшим в мире. И хотя тот на виду планеты всей оказывается дворовым "пеночником", мы по-прежнему верим, что были правы. Время такое - стойких патриотов.
Алжир? Корея? Коста-Рика? Где это, кто это? Да мы их одной левой! Но не получается ни левой, ни правой, ни обеими вместе. Потому что Алжир и Коста-Рика на мундиале не государства третьего мира, а два десятка граждан своей страны, давно бьющихся в лучших командах Старого и Нового Света. Они - часть остального мира и живут по его устоявшимся правилам. Там, условно говоря, ценят не "Калашников", а Калашникова. И вот когда против личностей - задиристых, хулиганистых, кусачих - выходят "ногопинатели" из якобы великой державы, исход, в общем-то, очевиден. Бразилия позорно проигрывает 1:7, а нам их по-человечески не в чем упрекнуть. Россия делает две ничьих - и нечего вспомнить.
Каждый чемпионат мира - как отражение современного мира. А нынешний? Время, конечно, покажет, но, может быть, главным событием месяца стал эпизод после игры Голландия - Аргентина. Проигравший, так и не показавший своих умений Роббен, идет к трибуне, где в первых рядах сидят жена и маленький сын. Вместе с супругой он утешает рыдающего мальчика. Никогда раньше такого не было. До сих пор поле и трибуны разделяла невидимая плотная стена: вы там - мы здесь, и вместе нам не сойтись. Футболисты были не людьми, а функцией: бегай, забивай, повышай самосознание болельщика. А теперь эта грань пропадает. Такое время. И при послематчевых пенальти мы через телеэкран, за тысячи километров внимательно смотрим "дуэлянтам" в глаза. Пытаясь понять, что за люди стоят сейчас друг против друга. Это, чаще всего, и определяет, чем закончится эпизод, не правда ли?
Если так пойдет дальше, мы и президентов вскоре начнем воспринимать как обычных людей.
