ПОДЕЛИТЬСЯ
Мы все по-разному представляем, как и когда выбирать спутника или спутницу жизни, какой должна быть семья. Кому-то удается сделать выбор самостоятельно, другие же "под присмотром" родителей и родственников. TengriMIX продолжает делиться очерками и рассказами казахстанцев, на этот раз о двух разных взглядах на одни из самых важных моментов в жизни человека.
Мы все по-разному представляем, как и когда выбирать спутника или спутницу жизни, какой должна быть семья. Кому-то удается сделать выбор самостоятельно, другие же "под присмотром" родителей и родственников. TengriMIX продолжает делиться очерками и рассказами казахстанцев, на этот раз о двух разных взглядах на одни из самых важных моментов в жизни человека.
"Хороший человек Жарыкбас. В селе его уважали. "Пахарь" - говорят о таких. Тем, кто не знал его, Жарыкбас казался человеком угрюмым и даже злым. Но это не так. Просто он не любил молоть языком: ни в кругу друзей, ни на сельских сходках, ни на тоях. Особенно терпеть не мог местного тамаду. Ох и болтун, и как только язык не устает нести всякую чушь перед публикой. Уж лучше бы он пел и играл на домбре.
У Жарыкбаса и Сулушаш было трое детей. Старшая дочь по имени Карашаш, а у младших сыновей имена соответствовали велению и течению времени - что-то там связанное с "султанами". Жарыкбас и Сулушаш звезд с неба не ловили и жили своей жизнью, распределенной и разлинованной небесами или кем-то там еще - Жарыкбас не рисковал философствовать на эту тему - не мое это дело, я есть, и все. "Тагдыр" - успокаивали они себя, если случалась какая-то печаль или неудача. "Тауба" если день принес удачу.
Жили они дружно благодаря веселому характеру жены, ее мудрости и трудолюбию мужа. Хорошо было у них - покойно и уютно. Всех тянуло в дом Сутбаевых. Вот и ласточки под навесом крыльца дома облюбовали себе место для гнезда. Младшие сыновья "султанчики" были пока при них. Один заканчивал школу, а самый младший учился в 5 классе. Старшей же и единственной дочери Карашаш было 20 лет и жила она в городе. Сама нашла себе работу, сняла квартиру и собиралась поступить на какие-то дополнительные программы по своей специальности, что-то там связанное с повышением личностного роста и благополучия.
©Анзор Гасаев, instagram.com/vkadre_kz
Жарыкбас не вдавался в эти подробности с их замороченными названиями и сам для себя называл их курсами повышения квалификации, которые сам когда-то проходил в районном сельхозтехникуме. Все, казалось бы, хорошо в жизни семьи. Но вот за дочь он переживал. Слишком уж она какая-то независимая стала. На все у нее свое мнение. И это в 20 лет! Откуда она может все это знать, если даже не замужем еще! И, по словам жены, вроде и не собирается. Все ли у нее в порядке, волновался иногда Жарыкбас и, когда дочь приезжала к родителям, тайком начинал пересчитывать пальцы на ее руках и ногах. Кто знает, что там у них в городе едят и пьют! Вдруг шестой палец вырос?
Жарыкбас любил мечтать. И мечты его, как ему казалось, были настолько реальны и действенны, что спокойный Жарыкбас порывался даже поучаствовать в ТВ-программах, которые он терпеть не мог, и выступить там со своими размышлениями. А думал он вот о чем. Выбрала бы себе жениха Карашаш. Мы бы со всеми своими родственниками такой ей той устроили, с кудаларами посидели за одним дастарханом, в гости ходили бы друг к дружке, их и наши друзья стали бы друзьями друг другу, а там, глядишь, и родственниками, и была бы такая огромная веселая дружная семья. Радость и печаль разделяла бы одинаково искренне.
Да, Жарыкбас сам готов был возглавить все это и стать первым примером для других. А там и другие соседи переняли бы этот опыт и воцарился бы мир и покой между всеми казахами. От дум этих так становилось хорошо на душе Жарыкбаса, он теплел и нежно проводил рукой по лысой голове. Но вот ведь загвоздка какая! Карашаш! Дочь! Вот в чьих руках счастье не только одной семьи, а народа целого! Выходит, что счастье и благополучие решает какая-то девчонка! Она же это понимает?! Конечно! Так что же не делает этого! Что ж она о себе только!? Зачем ей нужны эти курсы? Чтобы было хорошо ей одной? А другим как? А куда наши парни смотрят? Ведь уводят же девчонок! И ведь таких, как она, - молодых и умных девчонок - тысячи! Но они все на эти курсы ходят тоже, что ли? Почему эти тысячи не выйдут замуж и не сделают счастливыми кудаларами тысячи других людей? Какой прекрасной и дружной семьей стала бы страна!
Улыбаясь и негодуя внутри себя, поражаясь то ли глупости, то ли жадности нынешних молодых людей, Жарыкбас стал часто вспоминать Майка. Вот оно зло где зарыто! И это зло скоро предстанет перед его очами в лице своего молодого бажа по имени Майкл, который женился на самой младшей сестренке его жены Сулушаш - 30-летней Алтыншаш.
Жарыкбас помнит те дни. За предсвадебной суетой и на самом тое Жарыкбас так и не смог толком познакомиться с Майком. Да и как, когда и где, если Жарыкбас отвечал за самое главное - подготовку и поставку мяса на той. Он держал скот на джайляу, оставшийся после расформирования совхоза, и стал фермерствовать. Тем и жил. Приезд кюеу бала само по себе событие у казахов, а тут - американец! Ну и засуетились и забегали все, вплоть до районного акима! Не ударим в грязь лицом, встретим так, чтобы Голливуд фильм снял о нас, таких добрых и нормальных людях.
Срочно собрали разбредшихся кто куда музыкантов из некогда популярного совхозного национального оркестра на репетиции, собрали юрты, привели в порядок убранство, почистили заваленную мусором и заросшую территорию на берегу речки, где когда-то сельская молодежь проводила свои мероприятия, бывший парторг взял в свои руки идеологическую сторону мероприятия - вывел на свет божий нескольких старух и заставил вспомнить их пошагово собственные свадебные моменты, записал традиции и обычаи, как встречали кюеу бала наши предки. С каждого подворья собрали скакунов и получился небольшой табун лошадей на байгу. Дети готовили свои выступления, молодые парни и девушки красили, белили актовый зал бывшего Дома культуры, где должен был происходить сам той.
Два месяца село жило одним событием - свадьбой Алтыншаш с Майком, жило, готовилось и радовалось как одна большая семья. Забыты были все распри, обиды все это казалось такой нелепицей в веселой кутерьме подготовки к событию. Дааа, а ведь можем же собраться и быть такими всегда, жаль, что только на тоях и поминках! Ну пусть Майк приедет. И на сенокос его с ручной косой, вот там все и обсудим. Пусть ответит, что они хотят от нас - казахов?
Иностранный бажа с женой приехал впервые за три года после свадьбы. Майка перебрасывали с проекта на проект и в самом Казахстане их практически не было. За это время американский бажа выучил русский и начальный казахский. Естественно, привезли подарки всем близким. Жарыкбасу ковбойскую шляпу, краги и уздечку. Была небольшая посиделка за дастарханом, домбра и длинные беседы о том, что там в мире интересного. Дети смеялись над попытками Майка переходить с русского на казахский. Смеялся и сам Майк. Алтыншаш беспрестанно подзывала родных и обнимала их. Видно было, что соскучилась страшно. При этом Майк не выпускал руку жены и обращался к ней не по имени, а "жаным", если говорил на казахском, или "дорогая", если переходил на русский, и "honey", когда требовался английский. Сидящие за столом женщины смущенно опускали глаза, а мужья их хмурили брови и негромко так покрякивали.
"Рисовщик", был уверен Жарыкбас, "сидит тут показывает, какой он культурный, а мы, значит, папуасы, мы, значит, своих жен не любим". Так он сидел, накручивая себя перед предстоящим разговором с Майком. После чая вышли во двор - кто подышать свежим воздухом, а кто покурить. Стемнело. Жарыкбас закурил. Протянул пачку Майку, но тот отказался вежливо, мол, не курит. Жарыкбас понял, что он дошел до того сладкого момента, когда готов с первого удара да такого, чтобы сразу и наповал. Так было и юношеских драках, так было и в спорах с особо упертыми.
- А че? Болеешь? - спросил Жарыкбас.
- Нет. Не болею. Не хочу болеть вот и не курю. Бросил еще пять лет назад, когда встретил Алтыншаш, - весело ответил Майк.
- Не разрешает, что ли? - давил Жарыкбас.
- Не только поэтому, просто уважаю. Табачный дым не все переносят. И зачем мне травить свою любимую жену дымом? Ей может быть неприятно, так же? - переспросил Майк Жарыкбаса.
- Может быть, - мрачно согласился Жарыкбас. - Слушай, Майк, хочешь со мной на сенокос? Знаешь, что такое сенокос? Надо корм для скота готовить. Два-три дня будем там. Кумыс пьем, мясо кушаем, работаем, небо смотрим ночью.
- О, да, конечно! Располагай мною как хочешь. Но сначала я должен поговорить с женой, - обрадовался американец.
- Зачем тебе говорить с женой? Она тоже знает, что на сенокос надо ехать. Алтыншаш родина здесь. Она понимает.
- Конечно, понимает, но я должен поговорить. Может, с чем-то надо ей помочь перед сенокосом, мне нужно знать о ее настроении, здоровье.
Хотел Жарыкбас сказать ему, что не надо вмешиваться в женские дела и что если там надо чем-то помочь, то на это есть келинки, соседки и прочий люд, да и никто не собирается твою женушку напрягать работами, и если Алтыншаш притащит ведро воды из колонки сама, то ноги у нее не отвалятся, а даже если она свалится в колодец, то ее вытащит Бурктубай, что отвечает за колодец, и вообще, жену надо ставить перед фактом своих планов, ибо на сенокос едем, а не на районную ярмарку концерт смотреть. Но не стал. Да и в дом уже позвали.
Двоюродный брат Сансызбай настроил домбру и ударил по струнам. Большой зал наполнился переливами кюя "Бул-бул" великого Даулеткерея. Жарыкбас посмотрел на бажу Майка. То нежно держал за руку Алтыншаш. Оба заворожено слушали музыку. В какой-то момент жена положила голову на плечо мужа и прикрыла глаза. Майк тихо улыбался. Жарыкбас, конечно же, понимал, что все люди разные, даже и в семье, вот, например, Сансызбай, молчаливый спокойный парень, а его родной же брат Ерасыл полный дурак даже если и трезв, что тут о нациях говорить! Это нормально. Но как понять Алтыншаш, которая за каких-то три года замужества за американцем вдруг так изменилась. Стала другой казашкой! Ее стесняться стали даже одноклассницы и аульные кумушки. Что-то Жарыкбасу было не по себе. Нормальная семейная пара, хороший кюеу бала для родственников, так для Жарыкбаса бажа, это считается очень близким человеком, единомышленником! И пел Майк тоже хорошо - и на английском, и на казахском пытался, а все остальные помогали, включая и самого Жарыкбаса. Но что-то же мешало ему успокоиться! Вот что? Ну, ничего, завтра в поле останемся на целых три дня одни, вот и поговорим.
Далеко за полночь Жарыкбас с женой выехали к себе домой. Сулушаш, как обычно, несла всякую веселую чушь, смеясь сама с собою. Она часто обращалась с каким-нибудь вопросом к мужу и, не дожидаясь ответа, сама же на него и отвечала. Жарыкбас закурил. Потом вдруг повернулся к жене и тихо так спросил:
- Дым тебе не мешает?
- Спасибо, дорогой, не мешает, кури, - и положила голову на плечо мужа.
Жарыкбас выбросил сигарету в окно и надавил на газ. Дом приближался.
Утром рано Жарыкбас собрал все необходимое оборудование для покоса. Две косы, вилы, два точильных бруска, отвертки, шурупы, гвозди, металлические хомуты, сложил в багажник старого УАЗика. Сменную одежду, еду, запасы воды, блок сигарет приготовила Сулушаш. Ждали Майка. Его должен был привезти Сансызбай. Пока пили чай, то да се, подъехал и Майк с женой. Улыбнулся и казакша поприветствовал всех. Жарыкбас отдал последние распоряжения старшему сыну на время своего отсутствия, обнял младшего и подошел к жене. Сулушаш сказала мужу то, что обычно говорят жены в дорогу мужьям, и добавила, чтобы не слишком утруждал Майка работой, не дай бог заболеет еще, а где сейчас врачей найдешь, на что Жарыкбас ответил, чтобы женщина не лезла в мужские дела и Майк, хоть он американец, а все-таки мужик и брюки носит, и хватит ему за руку жены держаться, пусть покажет себя, какой он мужик. Пока все это он говорил, Майк и Алтыншаш стояли друг против друга и, взявшись за руки, что-то говорили и улыбались. Жарыкбас заметил, как Сулушаш заворожено смотрела на эту пару.
- Ай, болды гой енды! На фронт что ли провожаешь? Или волки съедят его? Всего-то три дня!
Наконец загрузились и поехали. Майк был весел и удивлялся всему, что встречалось по пути: пролетевшей птице, скачущему тушканчику, облакам, похожим на причудливых животных, и особенно был в восторге от жарыкбаского УАЗика. А еще Жарыкбас заметил, что Майк часто что-то писал в сотке.
- Ну, как бажуха, отпустила тебя жена? не ругалась? - начал разговор Жарыкбас.
- А зачем ей ругаться? Мы никогда не ругаемся. Мы договариваемся, - ответил Майк.
- Не верю. Не бывает такого в семье, чтобы не ругаться. У вас прям как в театре.
- Согласен. Разные бывают ситуации. Но у нас не театр. Мы все обсуждаем вместе. Пойми, так удобнее. Если есть ситуация, то мы садимся вместе и говорим. Я слушаю ее, она слушает меня. И все. Решение приходит само собой. И я уверен, у вас в семье так же происходит, правильно?
- Это понятно. Бюджет, например, крупные покупки какие-то, списки гостей, расходы, мало ли что, - согласился Жарыкбас. - Но я не об этом вовсе. Как бы тебя это аккуратно спросить? Ай, ладно. Почему ты все время целуешь свою жену? Уходишь, выходишь, все время эти поцелуи. Зачем?
- Просто я ее люблю, - удивился Майк.
- Ээээ, мы тоже не собаки. Любим своих жен. Но таким киношным не занимаемся, - отмахнулся Жарыкбас.
- Окэй, бажа, давай доедем до места. Там и поговорим. Тема серьезная. Мне тоже интересно знать то, что интересно вам. Ты меня для этого пригласил на сенокос?
- Да, если честно, да. Для этого, - улыбнулся Жарыкбас. - Но и косить тоже надо. Скотине неинтересны наши разговоры. Она зимой кушать попросит!
- Обязательно, бажуха! Ты так меня назвал?- засмеялся Майк.
- Веселый ты человек, все тебе смешно, - добродушно сказал Жарыкбас
- Не смешно, а весело, - поправил его Майк.
Поднимаясь по серпантину, старый УАЗик ревел и злился, движок его, то бубнил басом, то переходил на фальцет, но, как упертый мужик, матерясь и ругаясь, все равно шел к цели. Двое в машине молчали. Даже залетевшая в салон оса никак не впечатлила пассажиров. Она пожужжала, поиграла, побилась в лобовое стекло и улетела. Наконец, машина выкарабкалась на ровную площадку. Жарыкбас всегда останавливался тут, чтобы еще раз поразиться убивающей разум и воображение красоте любимых гор: "Верю в существование Всевышнего, только видя все это. Только нечто могущественное и величавое может создавать такое! И как после все такого люди остаются злыми?" Подошел Майк.
- It’s amazing! - выдохнул американец. - Кандай керемет!
- Дааа, Майк, вот и еще одна причина почему я вытащил тебя сюда, - улыбнулся Жарыкбас. - Нравится?
- Рахмет, бажа, спасибо, друг. Красота. Жаль, что Алтыншаш рядом нет.
- Опять ты жена да жена! Видела она все это. Родилась она тут!
- Жарыкбас, я знаю все это. Но понимаешь, красота еще больше сближает мужа и жену, в эти минуты они становятся одной душой! Понимаешь? Надо, надо, мой дорогой бажа, почаще брать жену за руку!
- Ладно, поехали. Осталось пять километров. Щас спустимся в долину, а там рядом. Ээх!
Уже в машине Жарыкбас продолжил разговор.
- Слушай, Майкл, что, по-твоему, идеальная семья?
- Смотря кто и как понимает семью. Все завязано на женщине. Именно фигура женщины образует семью. Для многих женщина - это партнер. Партнер по производству детей, да, для продолжения рода, фамилии и прочее, а надо, чтобы она была другом. Вот для меня Алтыншаш это друг. Нам обоим хорошо быть вместе. Не неудобно, а именно, хорошо. И мы пара. Мы друг для друга созданы. Я ее искал. И я благодарю ее каждый день, каждый час, что она выбрала меня. Отдала свою руку и сердце мне. Я не знаю, что будет завтра, поэтому хочу все сказать жене сегодня. Надо успеть, чтобы стать "perfect match", "идеальной парой" как обычно говорите вы.
- А нам с Сулушаш тоже хорошо. И нет нужды держать ее за руку бесконечно. Тем более целовать сто раз в день! Все! Приехали, выгружай вещи, еду, воду. А я проверю юрту.
- Иес, Сэр! – выкрикнул Майкл и приложил сложенную пятерню ко лбу.
- Неугомонный какой-то. Все в игру превращает! А взрослый мужик. Пара не пара! Вот муж, а вот жена, а вот дети и дом, черт побери! Это и есть семья! - качая головой, Жарыкбас подошел к юрте.
Вечерело. В юрте было уютно. С гор потянуло прохладой. Два друга возлежали на корпешках, неспешно пили чай с баурсаками и свежим каймаком.
- Завтра с утра начнем. С часов 5. Ты косил раньше? - спросил Жарыкбас.
- Не приходилось. Но технику ручной косьбы я представляю. Ну ты же научишь, если что? - сказал Майк.
- Конечно, бажа, научу. Это полезно даже для здоровья.
- Да, любое движение полезно. Хорошо, что ты меня сюда пригласил, - веселился Майк и продолжил - жизнь - интересная штука. Разве мог я, американец, даже подумать, что через 30 лет окажусь в далеком Казахстане да еще и встречу здесь жену? Что буду лежать в казахской юрте и говорить с человеком, о существовании которого я и не предполагал, который к тому же станет моим родственником! А жизнь человека это что - мгновение для Вселенной. Я, например, подхожу к измерению жизни с точки зрения Вселенной. И вот за это мгновение, ты должен успеть многое.
- Интересно, да. А вот скажи мне Майк, если бы ты не встретил Алтыншаш, то, согласно твоей теории, ты бы остался один? Только честно, - спросил Жарыкбас.
- Нет. Я бы все равно встретил Алтыншаш. Все к этому и шло. Вся моя предыдущая жизнь. И жизнь моих предков, приехавших осваивать Америку 200 лет назад. И то, что прадеды женились именно на тех, моих прапрабабушках - все это было предопределено на мою встречу с Алтыншаш. Я женился в 30 лет. Алтыншаш в 27. По вашим традициям - это даже поздно. И я уверен, что родные и близкие уже искренне переживали, что она останется одинокой женщиной. Она могла, конечно, выйти замуж. И ей это предлагали не раз. Но она не вышла. Я бы мог жениться и в 25 и в 28, но не женился же. Мы шли навстречу друг другу. Мне надо было найти "свою", понимаешь? Я искал ее, а она ждала меня. Тем более, она дорога мне! Мужчина без женщины одиночка. А вот сейчас, пришло то время для меня, когда женщина помогает разобраться в себе. Я, например, этот путь к самому себе прошел. Теперь я знаю, что мне делать и как, потому что рядом мой друг в лице Алтыншаш. И мне не страшно. И ей не страшно! Нас двое. Вот поэтому я весел спокоен и счастлив.
- А я сам себе выбирал жену. Не хватало еще, чтоб меня выбирали! Увидел ее в клубе на дискотеке и решил все - это мое, моя. Пригласил на танец. Потом домой проводил. Потом свидания, вместе к друзьям ходили, а через пять месяцев я сказал "хватит, давай жениться. Будет семья. Будут дети - все как у людей". И нам тоже не страшно.
- Ты выбрал, а решение приняла она, не так ли?
- Да, это так. Но перед этим, я пять месяцев доказывал, что я это я. Морду набил одному заезжему прощелыге с его умными речами, после работы мчался на мотоцикле к ней в село, помогал ей с курсовой, когда она в медучилище училась, дарил цветы, писал стихи даже! Значит это я подтолкнул к принятию решения. Потому, что как и ты понимал, что она "своя". А вот что значит для тебя "своя"? - спросил Жарыкбас.
- "Своя" это та, с которой хорошо всегда, это та, которая готова тебя понять, это та, которая сядет за стол и будет с тобой говорить, это та, которая будет тебя ждать с войны. "Своя" это та, которую ты боишься потерять. И ты знаешь, женщина не может быть завоевана раз и навсегда. Ее надо завоевывать всегда, каждый день, и это интересно.
- Нуу, с твоим пониманием "своя" я согласен. В этом смысле мы совпадаем. Нашим предкам именно нужна была такая "своя" в нелегкой кочевой жизни. Казахская женщина была на равных с мужчинами всегда. Впрочем, как и во времена освоения Америки, женщина должна была быть "своей" у вас! А вот завоевывать каждый день - это уж извини. Женщине самой может все это надоесть! Ну что такое - каждый день сопли и охи-ахи. Не привыкли наши женщины к таким делам. Мужик должен быть суровым, а женщина послушной.
- Хорошо, Жарыкбас, будь суровым. У тебя семья сформировалась, у нее есть свои устои и традиции. А как ты представляешь себе семьи своих детей? Проходит свадьба и наступают будни. Я не хочу обидеть ни тебя, ни ваши обычаи, но зачем вы торопите своих детей женить? Они же не успевают найти "своих"? А отсюда и проблемы у молодых семей. Нет ни профессии, ни опыта жизненного, ни опыта коммуникации с семьей мужа или жены, ни проверенной любви, ни денег, ни жилья, в конце-концов. И, в итоге разбитая семья, разочарования, злость и обиды. Зачем создавать эти предвидимые проблемы? Это есть родительский эгоизм. Хочу внуков! И все! А как же с будущим детей? С их учебой, карьерой? Выдавая рано дочь замуж или женив сына, вы, может быть, лишаете общество его активного члена, который принес бы столько полезного всем! И потом это ваша нескончаемая гиперопека родителя над дитем! До конца жизни! До изнеможения! А потом вы удивляетесь, почему это американские старики много путешествуют, а наши - нет.
Жарыкбас подбил свалявшуюся подушку, налил себе чаю и с невеселым интересом прислушался к Майку. Как же он догадался о моих переживаниях на счет детей? Карашаш - дочь, девочка. Ладно, с пацанами, рано им еще об этом думать, хотя надо бы!
- Майк, и что же ты предлагаешь - бросить Карашаш на произвол судьбы? Пусть что хочет, то и делает, и как хочет, так и живет?
- Если ребенок родился и вырос в радости, то надо просто подправлять и прислушиваться к ее мнению. Но не вмешиваться в ее жизнь. И тем более не диктовать! Но, зная вашу семью сегодня, могу утверждать, что основы хорошего воспитания твоя дочь получила. И там не стоит беспокоиться. Сейчас столько у молодых возможностей увидеть мир, людей, получить достойное образование и жить счастливо! Не мешай ей! Поверь мне, у нее есть уже тот, кто идет к ней навстречу! И это хороший человек! Хорошие люди всегда встречаются, а плохие только попадаются.
- Это ты хорошо сказал, - улыбнулся Жарыкбас.
- Ого! А время то уже пять утра! Подъем что ли? - удивился Майк.
Мужики вышли из юрты. Было спокойно и хорошо. Хорошая ночь была. Добрая.
Жарыкбас подошел к Майку и сказал:
- Вон там, на той горе, ловит антенна. Давай ближе к 9 поднимемся на эту горку, мне надо кое-что жене написать..."
Автор: Нурлан Хэм
Показать комментарии
