Российский публицист встал на защиту героев-панфиловцев

Известный российский публицист Кирилл Привалов высказал свою точку зрения о подвиге героев-панфиловцев. В статье, опубликованной в издании "Труд", журналист рассказал, каким образом на свет могла появиться "справка-доклад главного военного прокурора Н. Афанасьева "О 28 панфиловцах", в которой утверждается, что история о подвиге не соответствует действительности.

Как известно, государственный архив России опубликовал справку, сделанную в мае 1948 года. В документе утверждается, что "никакого боя 28 панфиловцев с немецкими танками у разъезда Дубосеково 15 ноября 1941 года не было - это сплошной вымысел".

"Запален такой пожар, который грозит теперь не только отменить гимн Москвы со строчками о 28 героях-панфиловцах и раскурочить от Калининграда до Камчатки памятники, учебники и уличные таблички, но и вбить клин в общность истории народов нашего все еще - очень хочется верить! - единого евразийского пространства", - написал Привалов.

Публицист привел данные о том, что 316-я стрелковая дивизия, по имени ее командующего генерала Ивана Панфилова, формировалась в Казахстане и в Кыргызстане. Накануне битвы за Москву из 11 700 солдат и командиров в строю осталось около двух тысяч. За 35 суток непрерывных сражений с многократно превосходящими силами захватчиков панфиловцы уступили им всего 20 километров Волоколамского шоссе.

"Это их, панфиловцев, генерал-полковник Эрих Гепнер, командовавший 4-й танковой группой, в докладе генерал-фельдмаршалу Федору фон Боку, командующему группой армий "Центр", назовет "дикой дивизией, воюющей в нарушение всех уставов и правил ведения боя, солдаты которой не сдаются в плен, чрезвычайно фанатичны и не боятся смерти". Да, у тех бойцов осенью 1941-го оставалось немного шансов выжить, слишком кровавой была мясорубка. И тем более они не думали о том, как войти в историю. У них оставалась одна участь, одна судьба: стоять насмерть, чтобы остановить врага у стен столицы. В той же прокурорской справке от 1948 года следователи не смогли обойти того факта, что у разъезда Дубосеково в тот же самый день геройски дралась и полегла 4-я рота 2-го батальона 1075-го полка Панфиловской дивизии, потеряв убитыми свыше 100 человек, фашистские танки не пропустив! К воинскому мартирологу причислили посмертно лишь 28 панфиловцев, но героев в 316-й было куда больше: сотни, тысячи... А символом стойкости нашего солдата тогда, в ноябре 1941-го, стали те 28, о которых написала газета "Красная звезда", - рассказал публицист.

В статье Привалов отмечает, что с подачи Госархива сотрудник "Красной звезды" Александр Кривицкий, и редактор газеты Давид Ортенберг, которые опубликовали историю о подвиге, стали "мифотворцами". При этом, как заявляли сами сотрудники "Красной звезды", они ссылались на рассказы панфиловцев - Ильи Капрова и Павла Гундиловича.

При этом публицист обращает внимание на фамилии Кривицкого и Ортенберга. "Не пытался ли генерал-лейтенант юстиции Николай Афанасьев, с таким пиететом ныне цитируемый, пришить авторов очерков о панфиловцах к раздуваемому в то время "еврейскому делу"? Кстати, секретарь ЦК ВКП(б) Андрей Жданов, на стол которого легли заключения прокурорского расследования, счел их чересчур поспешными и хода им не дал. Зато теперь на основании этой явленной на свет бумаги делается вывод о "мифологии подвига", - отметил российский журналист.

Следом Привалов напоминает о заявлении Кривицкого, сделанном в 1970-е годы. В нем бывший сотрудник "Красной звезды" рассказал, что ему угрожали ссылкой, если он откажется от показаний, что описание боя у Дубосеково были выдумкой, и что ни с кем из тяжелораненых или оставшихся в живых панфиловцев перед публикацией статьи он не разговаривал. Эти угрозы, по словам Кривицкого, вынудили его сказать, что подвиг панфиловцев был его вымыслом.

"Я же помню другие откровения Кривицкого, друга моего отца (их традицией было ходить вместе с писателем Николаем Грибачевым на байдарках по Десне) и моего старшего коллеги-литгазетовца: "Чтобы выбить из оставшихся в живых панфиловцев показания о фальсификации журналистами их героизма, следователи не останавливались даже перед пытками", - рассказал в статье российский публицист.

"Война закончилась, и на замену гигантской силе героического прецедента приходили иные доблести - бдительность особистов и прокуроров, всю войну понукавших и грозящих расстрелами тем, кого бросали в штыковые атаки, а теперь вылезших из щелей на первый план... А между тем с подачи публициста Александра Кривицкого массовая самоотверженность воинов-панфиловцев превратилась в часть советской многонациональной легенды. (...) Там, где панфиловцы стояли насмерть под Москвой, мы теперь катаем тележки по торговым залам "Икеа", "Ашана" и "Леруа Мерлен". Но забывать своих героев и тем более отправлять их в небытие - это не только историческая несправедливость, но и просто подлость", - заключил Привалов.