"Едва не попробовала человеческого мяса". Воспоминания казахстанских блокадников

"Кто испытал это на себе, на всю оставшуюся жизнь знает цену хлебу, не бросит и крошки, и даже выброшенный кем-то кусочек подберет и положит так, чтобы его склевали птицы. Хлеб - это жизнь", - эти слова жительницы блокадного Ленинграда как нельзя лучше передают то, что пришлось вынести людям, пережившим 872 дня осады города.

27 января 2019 года исполнилось ровно 75 лет со дня снятия блокады Ленинграда. Осада города немецкими войсками началась в сентябре 1941 года и закончилась только 27 января 1944 года. Что пришлось пережить людям в то время, сейчас представить уже трудно, и лучше самих блокадников об этом вряд ли кто расскажет. Редакция портала Tengrinews.kz собрала воспоминания наших соотечественников, переживших эти по-настоящему страшные годы. 

"Нас осталось очень мало"

Нина Михайловна Костенюк родилась и выросла в Ленинграде. Вот уже полвека она живет и работает в Алматы.  

 

Война застала ее еще ребенком, но все эти события бывшая блокадница помнит очень хорошо.

"В июне 1941 года мне было четыре года. В семье я была старшей, еще у меня была сестренка Люда и братик Виктор. В этот день мы всей семьей собирались на дачу, и тут услышали, что началась война. Естественно, никуда не поехали. Очень скоро отец ушел на фронт, а мы с мамой остались в городе", - рассказывает женщина. 

Нина Костенюк вспоминает, что, после того как немецкие войска окружили город, началось самое страшное. 

"Бомбежки мне тяжело вспоминать до сих пор. Я не знаю, как это передать, просто ужас. А еще помню холод, нашу печку-буржуйку и то, как мы искали, чем ее можно протопить. Начали с кровати, затем шкаф, потом стол - жгли все, что могло гореть, настолько было холодно", - говорит Нина Костенюк.

Кроме отсутствия топлива, ленинградцы страдали от недостатка воды. От бомбежек были повреждены водопроводные сети, и воду людям приходилось брать из реки. 

"Нам повезло, мы жили недалеко от Невы, другим приходилось идти за водой очень далеко. Идет человек за водой, и раз упал - умер. Или от голода, или от холода. Кого-то родственники приходили забирали, а кого-то искать уже было некому", - вспоминает женщина.

Как бы это цинично ни звучало, но человек может привыкнуть ко всему - к холоду, отсутствию нормальных условий для жизни и даже к постоянной угрозе гибели от фашистских бомб. Но к голоду привыкнуть невозможно. Поэтому главным ужасом блокады стал именно голод. К моменту начала осады город не располагал достаточным запасом продовольствия, а его поставки в Ленинград были очень ограничены из-за окружения. Ни деньги, ни золото, ни положение в обществе тогда не имели такого значения, как пища.

Видео предоставлено Центральным государственным архивом кинофотодокументов и звукозаписей РК.

На этом фоне огромной трагедией для города стал пожар на Бадаевских складах продовольствия.  В сентябре 1941 года в результате массированных налетов немецкой авиации в складских помещениях начался пожар, вследствие чего город лишился значительной части съестных запасов. На Бадаевских складах сгорело около 40 помещений, в которых, по официально опубликованным данным, находилось 3 тысячи тонн муки и 2,5 тысячи тонны сахара. Небольшую часть сгоревших продуктов удалось переработать, но несмотря на это сильный голод начался уже в первую зиму, и число погибших пошло на сотни тысяч.

Уже после войны некоторые утверждали, что продовольствия на сгоревших складах все равно не хватило бы горожанам надолго, однако даже примитивные расчеты показывают, что эти запасы могли спасти тысячи ленинградцев.

"Есть было нечего. Что только не ели мы, боже мой! Всякую траву, похлебки из нее варили. Кто-то кошек ел, кто-то собак. Мы паек получали по карточкам. 150 граммов хлеба, все крошечки подбирали", - рассказывая это, Нина Костенюк не может сдержать слез.

Именно от голода в 1942 году погибли ее младший брат и сестра. 

"На сестричку есть похоронка, а на Виктора, братика моего - нет. Мама сама записала на бумагу, что он умер, чтобы не забыть. Могила его на Волковом кладбище", - рассказывает Нина Костенюк.

 

После блокады Нина Костенюк продолжила жить в Ленинграде, где познакомилась со своим будущим мужем. После свадьбы супруги уехали во Владивосток, а спустя шесть лет переехали в Алматы.  

Несмотря на почтенный возраст, Нина Костенюк продолжает работать на общественных началах на должности председателя общества жителей блокадного Ленинграда по Бостандыкскому району города Алматы.

"Мне 24 марта будет 82 года. Я все говорю: уйду, устала ведь. Но все-таки знаете, это такая ответственность. Давно бы ушла из-за сердца, а кто будет вместо меня? Никто не хочет, все больные. Раньше я была моложе и все квартиры обходила, подарки разносила. Не только блокадников, но и родственников их знала. А сейчас уже сердце не позволяет, там ведь кто на пятом, кто на четвертом этаже живет, а я на свой второй еле поднимаюсь. Сейчас уже по телефону обзваниваю всех", - признается бывшая блокадница.  

"Мало нас осталось, каждый год по два-три человека уходят. Раньше только в нашем районе 35 человек было, а сейчас 15 осталось", - говорит Нина Костенюк, демонстрируя список алматинцев - жителей блокадного Ленинграда. Многие фамилии здесь перечеркнуты - это те, кто не дожил до сегодняшнего времени.

"Блокадной памяти страницы"

Под таким названием к 70-летию Победы в Алматы был издан сборник воспоминаний казахстанцев - жителей блокадного Ленинграда. К сожалению, книга вышла небольшим тиражом - не хватило финансирования. Содержание книги вряд ли кого-то сможет оставить равнодушным, чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать лишь некоторые выдержки воспоминаний тех, кто прошел через этот ад на Земле.

Участница блокады Валентина Заворина пишет о самом тяжелом для всех ленинградцев времени - периоде, когда размер пайка для простых жителей города сократили до 125 граммов в сутки.

"Я, выкупив хлеб по карточкам, еле-еле шла домой. За мной следом шел мальчик. У двери он упал, но схватился за меня и стал отбирать хлеб. У него не хватает сил отобрать, а я тоже не могу, тоже нет сил. Ужасно! Потом я все-таки постучала в дверь, и мне открыли, а он так и остался лежать", - пишет она.  

После пожара на Бадаевских складах нормы пайков были урезаны. В это время скончалась мать Валентины Завориной, а они с сестрой настолько ослабли, что просто не могли выйти из квартиры. 

Мужчины хоронят умерших в дни блокады в Ленинграде. ©РИА Новости

"Когда мама умерла, ее просто завернули в простыню. Хоронить ее было некому, мы с сестрой уже не ходили. Пришла тетя, еще кто-то, и ее забрали, а мы с сестрой легли на кровать и просто лежали. Сколько мы так лежали, не знаю. Потом пришли комсомольцы-дружинники, которые ходили по квартирам и проверяли, остался ли кто живой... Им, наверное, показалось что девочки уже мертвые, а мы открыли глаза - оказалось, мы живы. Тогда нас забрали и увезли. В больнице нас подлечили и отправили в детский дом, и мы потеряли друг друга. Найти меня сестра смогла уже после войны, когда вернулась в Ленинград", - пишет женщина в своих воспоминаниях.

По ее словам, блокадный голод был настолько сильным, что даже после эвакуации дети не могли избавиться от страха снова остаться без пищи.

"Нас кормили хорошо, а нам все равно было мало... Во время дежурства в детдоме нам поручили кормить свиней картошкой и свеклой, а мы все съели сами. Свиньи начали визжать, пришла воспитательница, а я свеклу в руку спрятала", - вспоминает женщина. 

Жители блокадного Ленинграда: женщина везет ослабевшего от голода мужа на санках. Великая Отечественная война 1941-1945 годов. ©РИА Новости

Также о тяжелом наследии блокады упоминает Надежда Данник.

"Фашистские самолеты устраивали психологические атаки на "окопщиков" (строителей оборонительных сооружений. - Прим. автора): самолеты с устрашающим ревом летели над головами сотен людей и гнали их по нескольку километров бегом... Потом, не стреляя, улетали. Бывали случаи, когда люди падали и умирали от разрыва сердца", - пишет она. Страх бомбежек женщина испытывала еще долгие годы.

"Даже через много лет, в мирные дни, от гула пролетающего над головой самолета сердце сжималось от страха и мне казалось, что сейчас начнут бомбить", - вспоминает Надежда Данник. 

"В то время мама получала рабочий паек - 250 граммов хлеба. Еще ей выдавали спирт и табак за вредные условия работы. Вместе с вещами и одеждой, которая у нас была, мама меняла спирт и табак на какие-нибудь продукты. Даже мою большую говорящую куклу мама обменяла на небольшой котелок картошки, а отрез шерстяной костюмной ткани - на полбуханки хлеба. Когда сгорели Бадаевские склады, мы, как и все соседи, собирали сладкую от сахара землю и пили с ней чай", - пишет женщина. 

Ленинград в дни блокады. ©РИА Новости

Вена Прутовых вспоминает, что для нее самым страшным моментом был случай, когда она едва не попробовала человеческого мяса. 

"Я его уже купила у тетеньки, а другая, увидев, выбила у меня из рук и сказала, чтобы я оставалась человеком.  Женщина эта упала и умерла", - рассказывает она.

Владимиру Цареву на момент начала блокады исполнилось десять лет. По его воспоминаниям, страшную зиму 1941-1942 года ему помогло пережить то, что поблизости от его дома находился кожевенный склад, где остались старые шкуры животных. 

"Мы резали эти шкуры на кусочки, вымачивали, палили и долго варили, затем пропускали через мясорубку, заливали отваром и ставили на холод... Вот это "холодец" и спас нам жизнь, потому что продуктового пайка почти никакого не было, а если он и был, то его можно было съесть за один день", - пишет бывший блокадник. 

Несмотря на это Владимир Царев, как и все ленинградцы, каждый день был на грани жизни и смерти. "Участились обстрелы, бомбежки, выли сирены, и нужно было уходить в бомбоубежище, а сил становилось все меньше. Однажды мы с матерью и соседями не пошли в бомбоубежище и чуть не поплатились за это жизнью... В наш дом попал снаряд, и нас в подвале завалило обломками. Мы пробовали открыть дверь, но ничего не получилось. Думали, что так и останемся здесь заживо погребенными, но по окончании обстрела приехали военные и пожарные и нас откопали. Все наше имущество было уничтожено", - вспоминает он. 

Жители блокадного Ленинграда выходят из бомбоубежища после отбоя тревоги. ©РИА Новости

Мужчина также отметил особенно невыносимые условия зимы 1941 года. "Нет света, нет воды, нет дров, холодно, ничего не хочется делать, и единственная мысль - о еде. Сны тоже такие, не хочется просыпаться. Мать будит, заставляет шевелиться. Сама опухшая, страшно худая, плачет, но требует: "Вставай, иди в столовую, неси дрова, иди за водой". Может быть, это нас и спасло. Мы что-то делали, двигались, а ведь многие семьи опускали руки, не вставали и замерзали в своих домах", - пишет Владимир Царев.  

В своих воспоминаниях ленинградцы неоднократно подчеркивают, что во многом смогли пережить блокаду благодаря поддержке многонациональной страны. В то невероятно тяжелое для всех время из разных уголков СССР везли в Ленинград все необходимое для того, чтобы облегчить участь жителей города. Немалый вклад сюда внесли и казахстанцы. 

Помощь казахстанцев блокадному Ленинграду: тыл и фронт.

Отдельной строкой стоит упомянуть заботу об эвакуированных. Так, например, только за два года войны в Казахстан было эвакуировано три детских дома с общим контингентом 12 962 ребенка. Тысячи детей,  русские, украинцы, белорусы, остались без родных и близких, но несмотря ни на что казахстанские женщины принимали их в свои и без того голодные семьи.

Видео предоставлено Центральным государственным архивом кинофотодокументов и звукозаписей РК.

В благодарность за теплое отношение и заботу в такой тяжелый для всего человечества период ленинградские блокадники города Алматы сложили такие строки:

Спасибо вам за доброе участье,
За то, что вы в неласковый наш век,
Когда порой бездушен человек, 
Способны подарить кому-то счастье.

На вопрос о том, почему ныне живущие должны помнить о том страшном времени, бывшая блокадница Нина Костенюк ответила так:

"Кому-то сейчас это может показаться чужой войной, но это не так. Война эта не обошла стороной никого -  у кого-то погибли родственники, у кого-то друзья, знакомые. Война не должна повториться, а для этого нужно всегда о ней помнить..."

Мирхат Ажигалиев.